Научно-методический семинар. 22 февраля 2011 г. Часть 1.
СТЕНОГРАММА НАУЧНО-МЕТОДИЧЕСКОГО СЕМИНАРА
КАФЕДРЫ КЛИНИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ РГПУ им. А.И. ГЕРЦЕНА
22 февраля 2011 г.
Доклад доктора медицинских наук, профессора
П.Г. Сметанникова на тему:
«Клиническое содержание понятия невроз
и естественно-научные основы его патогенеза»
КАФЕДРЫ КЛИНИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ РГПУ им. А.И. ГЕРЦЕНА
22 февраля 2011 г.
Доклад доктора медицинских наук, профессора
П.Г. Сметанникова на тему:
«Клиническое содержание понятия невроз
и естественно-научные основы его патогенеза»
![](/docs/22022011/vstuplenie_Alekhin.jpg)
Сметанников Петр Гаврилович (доктор медицинских наук, профессор, профессор кафедры психиатрии СПб МАПО): Для меня большая честь выступать перед вами, уважаемые коллеги, в сотрудничестве с таким большим ученым, как профессор Алёхин Анатолий Николаевич. Кстати, у меня для него есть подарок.
А.Н. Алёхин: Пока Петр Гаврилович готовится, я скажу, почему я хотел-таки, чтобы Петр Гаврилович выступил перед нами. Потому что…
П.Г. Сметанников: Анатолий Николаевич, простите, что перебиваю, вот мое последнее издание… [вручает руководство «Психиатрия»]
А.Н. Алёхин: Это уже какое издание?
П.Г. Сметанников: Это шестое издание.
А.Н. Алёхин: Шестое издание… Присаживайтесь, пожалуйста, Пётр Гаврилович.
П.Г. Сметанников: Извините, прочитайте всем мои Вам пожелания.
А.Н. Алёхин: Можно, да?
П.Г. Сметанников: Нужно.
![](/docs/22022011/Alekhin_Smetan_rukovodstvo.jpg)
Я тоже приготовил подарки, но я их вручу потом. Хорошо?
Так вот, переместившись из одной образовательной среды в среду вуза, я опешил и, надо признаться, был весьма смущен тем методологическим плюрализмом, который царит в системе высшего образования. С одной стороны, я понимаю, что психология такая наука, которая долгое время не могла приобрести самостоятельное существование и всегда обслуживала идеологию. Потом, когда появилась возможность самостоятельного существования, появилось множество переводов и опять никому не захотелось заниматься психологией, потому что проще читать и пересказывать те книги, которые стали доступны. Я, честно говоря, был несколько растерян, потому что знал и другие подходы. И, кстати сказать, я двумя руками «за» тот самый методологический плюрализм и «против» того методологического принуждения, о котором говорят современные философы науки или методологи науки, как они себя называют. Но, коллеги, я готов взять свои обратно, когда речь идет об образовании, потому что образование это от слова «образ», а образ должен быть целостен, предметен, константен и что там еще говорят психологи? [Смеется]. Методологический плюрализм здесь не очень хорош. До сих пор в моей памяти лекции по психопатологии Петра Гавриловича Сметанникова, потому что более дисциплинированного мышления в такой сложной области, как психопатология мне встречать не доводилось. И я коротко скажу, что по дороге я просил Петра Гавриловича рассказать о своем творческом и ученом пути. Достаточно сказать, что двадцать лет он руководил кафедрой психиатрии Государственного Института для усовершенствования врачей, тогда ещё Советского Союза. Можно представить себе, что уж, по крайней мере, половина работающих на территории СНГ психиатров могут называться в той или иной степени учениками Петра Гавриловича. И вот это руководство, которое Петр Гаврилович мне так любезно подарил, оно ведь выдержало уже шестое издание. Немногие книги могут похвалиться такой судьбой. А я помню, ведь мы стояли ещё у первого издания. [П.Г. Сметанников: Да.]
![](/docs/22022011/S_A_para.jpg)
Поэтому, когда мы обсуждали с Петром Герасимовичем тему нашего сегодняшнего семинара, я попросил рассказать, существуют ли естественно-научные традиционные представления об этиологии и патогенезе неврозов и что нужно вкладывать в клинической содержание понятия невроза. И вот Петр Гаврилович любезно согласился выступить здесь сегодня перед нами. Я с удовольствием предоставляю ему слово. Напоминаю, что доклад всегда есть повод для дискуссии. Прошу вас быть внимательными, потому что я, наверное, не выдам большого секрета, если скажу, что Петр Гаврилович не очень хорошо себя чувствует… [П.Г. Сметанников: Это верно.] … можно сказать, совершил гражданский подвиг сегодня, в такой мороз придя к нам. Спасибо Вам, Петр Гаврилович.
![](/docs/22022011/S4.jpg)
Всё началось как раз с той самой кафедры психиатрии Ленинградского ГИДУВа, о которой сегодня упоминал Анатолий Николаевич. По окончании Первого Мед'а я поступил туда в клиническую ординатуру. Незадолго до этого (это был пятьдесят второй год) была объединенная сессия двух академий: Академии наук и Академии медицинских наук. И поскольку меня интересовала физиология, в частности физиология нервной системы, интересовала еще со студенческих лет, то эти вопросы запали мне в душу. Когда я попал на кафедру психиатрии, там заведующим был старший Случевский, не Федор Измаилович, а Измаил Федорович – «большой Случевский». Он тоже совершенно искренне разделял положения, которые были выдвинуты Константином Михайловичем Быковым и Анатолием Георгиевичем Ивановым-Смоленским. Именно не Бы´ковым, а Быко´вым. Анатолий Николаевич подтвердит как воспитанник Военно-морской медицинской академии, одного из самых замечательных, не превзойденных до сих пор учебных заведений. Почему? Могу сказать в двух словах: там по терапии был А.Л. Мясников, по анатомии – Б.А. Долго-Сабуров, по хирургии – И.И. Джанелидзе, по педиатрии – Николай Иванович Красногорский, по неврологии был А.В. Триумфов, можно было бы перечислять дальше. Прошло полвека с тех пор как нет уже самого Александра Викторовича Триумфова, а издание его работ, в частности учебника, продолжается до сих пор: если не ошибаюсь, последние переиздание было в 2009 году. Вот такие корифеи преподавали в Военно-морской медицинской академии! Я ещё не всех перечислил. Анатолий Николаевич как раз учился в этом замечательном учреждении, а мне пришлось побывать во многих местах. Сейчас я в двух словах об этом скажу. Так вот, я, заряженный таким интересом, сумел за время клинической ординатуры закончить кандидатскую диссертацию и защитить ее досрочно, то есть в течение ординатуры. Но клиническая ординатура была трехлетней тогда, чтоб вы не подумали, что я какой-то гений. За три года можно защититься, хотя это нигде не планировалось: просто была договоренность с моим заведующим, Измаилом Федоровичем Случевским, о тематике, а дальше я работал. В 1952 году настала пора распределения. Я должен вам сказать, что мой отец был юристом по образованию, и мне тоже хотелось быть юристом, и параллельно с медицинским институтом я окончил ещё и юридический институт, единственный институт, имени М.И. Калинина. А на Рахмановском, где до сих пор располагается наше Министерство здравоохранения, было замечательное учреждение, оно называлось ГУМУЗ (Главное управление медицинских учебных заведений). Они решали, куда кого направлять. И вот когда им пришла такая кандидатура – закончить клиническую ординатуру досрочно, потому что она заканчивалась в сентябре 1952 года, а я защитился в мае 1952 года, да еще юридический институт, значит, голова работает – куда направить надо? В институт имени В.П. Сербского, потому что там есть и врачи и юристы, но каждый в своем деле, но я, получается, человек, который и с той и с другой стороны там был полезен. Я работал там некоторое время. Я увлекся там необычным явлением: это так называемая психическая индукция – возможность заражения психическим заболеванием от одного лица к другому. Но вы сами понимаете: мог я остаться в стороне? Конечно, нет. Я занялся этим всерьёз. И несмотря на то что виды у меня там были надлежащие, я не удержался от соблазна всерьёз заняться церебральным патогенезом психических заболеваний, и вообще патогенезом: вы знаете, туда входят сосудистые, эндокринные и другие компоненты, но самый главный компонент психических заболеваний – это, конечно, его церебральное звено.
![](/docs/22022011/Smetannikov1.jpg)
Тем временем мой научный руководитель Измаил Федорович Случевский умер. Его помощником была (наверное, знаете такую) Елена Николаевна Маркова – очень хороший человек и знающий, кстати, не только психиатрию, но и неврологию. Она была у нас «кафедральной мамой», пока был жив Измаил Федорович, а когда он умер, она исполняла обязанности заведующего. Через три года состоялся конкурс, в котором участвовало много товарищей, в частности Евгений Сергеевич Иванов (в ту пору он поддерживал отношения с Е.В. Майстрахом – Евгений Сергеевич был ассистентом на кафедре психиатрии Военно-медицинской академии, а заведующим этой кафедрой был Андрей Сергеевич Чистович, а Е.В. Майстрах не только закончил Военно-морскую медицинскую академию, но получил должность ректора ГИДУВа, то есть Евгений Сергеевич «не на пустом месте» участвовал). В конкурсе участвовали и многие другие товарищи, все они были существенно старше меня. Меня, конечно, помнили, потому что я участвовал в конференциях молодых ученых и там Кашкин Павел Николаевич как-то председательствовал и помнил меня. Кроме того, я был секретарем комсомольской организации ГИДУВа, а это в общем-то знали и в Райкоме, и я был членом бюро Смольнинского Райкома. На выборах выступила Елена Николаевна Маркова, как исполняющая обязанности заведующего, и сказала: «Петр Гаврилович молод и так далее, но это его преимущество. А кроме того, и что самое главное для нас, для кафедры, – что это наш воспитанник, и он будет продолжать направление, которое все время вел наш славный Измаил Федорович Случевский». Эта речь произвела впечатление, и меня избрали. И потом, как уже сказал Анатолий Николаевич, в течение двадцати пяти лет я заведовал кафедрой. Может, и сейчас бы заведовал, если бы не некоторые обстоятельства… Так вот, с 1994 года и до настоящего времени я уже профессор этой кафедры.
Вот, дорогие товарищи, теперь вы знаете мой послужной список. Вроде бы я все сказал? Так, Анатолий Николаевич? [А.Н. Алёхин: Да…] Значит, можно переходить к делу…
![](/docs/22022011/sluchateli.jpg)
А теперь, наверное, переходим к сути.
Продолжение...