Стало уже присказкой, что, мол, объёмы знаний в мире удваиваются (утраиваются) за каждый n-период времени, и это будто бы свидетельствует о нескончаемом прогрессе, развитии и движении человечества к вожделенному счастью.

В самом деле. Ежемесячно только в нашей стране заседают сотни советов по защите диссертаций, и на каждом таком заседании «решается важная научная проблема, имеющая большое практическое значение, а также обладающая научной новизной и практической значимостью» (чаще две такие проблемы). Тысячи заявок на решение актуальных научных проблем современности рассматриваются многочисленными фондами, поддерживающими морально и материально жаждущих познания учёных. Издаются тысячи рецензируемых и не очень научных журналов, сообщающих о новых решениях всё тех же проблем. Полки книжных магазинов ломятся от тяжести научных фолиантов, а на поисковый запрос «мировая паутина» выдаст тысячи научных текстов. При такой интенсивности научного творчества пугают лишь перспективы решённости всех абсолютно проблем и безработицы огромной армии учёных.

Ушли в прошлое времена, когда проекты космических кораблей и подводных лодок трудолюбиво вычерчивались на кульманах остро заточенными карандашами, а армии машинисток печатали в своих бюро описания будущих изделий. Сейчас любое рабочее место оснащено компьютером, а те, работая непрерывно, выдают на гора всё новые и новые тексты и таблицы.

Но вот что интересно! Весь этот поток продукции существует как бы сам по себе и для себя, а жизнь движется своим чередом и где-то сбоку от этих увлекательных мощных процессов.

Все мы, например, существуем в условиях гравитации. Гравитация – это то, что всем явлено, и морфология и функции любого живого существа, и процессы в неживой природе вплоть до создания, говорят и разрушения галактик и вещества, всё-всё обязано своим существованием гравитации. Но что мы знаем о гравитации? Кроме того, что она есть? Или время? Мы в нём живём, мы его измеряем пространством (и наоборот), мы ощущаем его бег или остановку, но что мы знаем о времени?

Ну ладно, это – проблемы философские как бы, а философию мы не любим ещё со времён истории КПСС и марксизма – ленинизма. Но вот многочисленная армия политологов, социологов, культурологов прочих ….логов что-то оживлённо лопочет о перспективах общественного развития и безуспешно прогнозирует результаты очередных политических процессов. Историки спорят до хрипоты о роли личности в истории и именованиях недавних событий, но никак не могут добиться консенсуса. Финансовые аналитики и эксперты по рынкам увлечённо тычут указками в цветные диаграммки курсов акций и соревнуются в прогнозах непредсказуемости их динамики.

И на фоне такой разноголосицы инновации и модернизации всего и вся стали прямо обсессивно-компульсивным синдромом современности. Реформа образования, реформа здравоохранения и пенсионной системы, реформа вооружённых сил и молодёжных движений. Всё быстро, стремительно и, как утверждается, обоснованно и при непосредственном участии армий квалифицированных экспертов.

Умственная деятельность кипит! Но почему же тогда всё так нескладно получается? Люди как болели, так и болеют. Нефть как жгли, так и жгут. Заявленные реформы в лучшем случае самостоятельно купируются, а чаще приводят к необратимым разрушениям достигнутого ранее. Ну кто станет возражать, что подготовка в средней школе оставляет желать лучшего, что результаты модернизации в образовании не предсказуемы, что рынок труда в стране испытывает жёсткую нехватку квалифицированных специалистов?

Что продолжительность жизни людей, её качество не растут, что негативные явления в среде подрастающего поколения приобретают угрожающий характер.

Вряд ли можно назвать хотя бы два научных достижения за последние лет 50, которые по своему значению для жизни людей были бы сопоставимы с теми объёмами ресурсов, которые тратятся на научное производство.

Это ли не противоречие? А противоречие, как известно, важнейший знак заблуждения, требующего специального и непредвзятого размышления.

Конечно, первое, что приходит в голову, рыночный характер регуляции поисковой активности. Мы достаточно осведомлены уже в том, что рынок товаров и услуг в обществе потребления поддерживается искусственной стимуляцией и имитацией потребностей самого потребителя. Менее очевидна, хотя точно также распространена спекуляция ценностями жизни. Посулив расшифровку генома человека и избавление человечества от всех недугов, дарование ему жизни вечной, можно обеспечить себе и своим товарищам несколько лет безбедного существования.

Можно напугать неизбежностью страшной и неизвестной болезни, предупреждение которой требует огромных финансовых вложений и срочно! Можно разработать проект реформы музыкального (физкультурного) образования, которая выведет страну на новый уровень фестивальных (спортивных) достижений. Конечно, всё это есть в производстве якобы нового знания. Но для россиян, неискушённых пока маркетингом, не вполне усвоивших ещё коррупционные схемы освоения средств финансирования научных исследований и разработок не это, пожалуй, основной болезненный фактор бесплодности научной активности. Положение дел здесь лучше описывается библейской притчей о строителях вавилонской башни. Стоит только присмотреться к тем «открытиям», решениям «актуальной научной проблемы», «обоснованиям перспективных исследований», и становится ясно, что всё это новое – не забытое ещё старое, но по-новому названное, означенное и переозначенное.

Складывается такое ощущение, что прежние поколения учёных трудились напрасно, что пришедшая им на смену бодрая, креативная и ассертивная молодёжь намерена всё пересмотреть, переименовать, переписать по-новому. Пусть, это побуждение можно было бы понять: в самом деле, всё меняется, нужно уточнять известные факты, нужно разрабатывать новые подходы и т.д. и т.п. Удивительно другое. В одно и то же время в одном и том же пространстве об одном и том же говорят многие, но все по-своему и по-разному. Стоит, например, известный процесс адаптации взять да и переименовать в процесс «выгорания», и вот уже новый предмет готов, а где предмет, там тексты: уточняющие, разрабатывающие, поучающие. Или взять и назвать психотерапией игру с песком для ребёнка. И опять новый предмет: «песочная психотерапия». А в песке и с песком сколько открывается новых возможностей, аж дух захватывает! Одно только описание формочек для игры в песок может стать темой актуального, имеющего большую практическую значимость, обладающего научной и практической новизной исследования. Но можно ещё «исследовать» гигиенические, профилактические, морально-нравственные аспекты игры в песок, а тут уже и система и заявка на новое научное направление!

Конечно, и по этой причине тоже объёмы информации, циркулирующие вокруг, давно уже превышают разумные возможности анализа. Легче «придумать» что-то самому, нежели узнать, что по этому поводу поняли и говорили другие. И уже в одном городе, в одном университете, и даже на одном факультете, имея перед собой одни и те же феномены и задачи, учёные не знают и не стремятся знать, как к тем же проблемам подходят соседи! Нет ни общих теорий, ни терминов, ни решений. И не удивительно, что уже и студент третьего курса смело отвергает любые предложенные ему темы научно-исследовательской работы, настаивая на исключительно своём видении актуальной задачи – «танцевально двигательной терапии для детей с повреждениями опорно-двигательного аппарата», например. Есть ли пути выхода из этого лабиринта? Конечно, постмодерн! Конечно, конфликт индивидуальностей! Но по сути, не переозначивая – инфантильный эгоцентризм и «коммуникативная некомпетентность».

Злокачественной пролиферацией в патологии называют процесс безудержного и не регулируемого деления клеток, которое неизбежно ведёт к нарушениям функций тканей, органов и в результате к гибели целостного организма. В случае современного научного производства следует задуматься уже о злокачественной пролиферации текста, когда одни и те же феномены опыта и практики бесконечно переозначиваются, порождая и поддерживая злокачественные «новообразования знания», не имеющего ни функций, ни значения, но препятствующего нормальной жизнедеятельности института науки.